Остаток недели я провела, изучая деятельность «Опоры» и знакомясь с курсами, которые она организовывала в течение года. В Эксмуре и Озёрном крае[20] проходили курсы, включавшие в себя несколько видов деятельности. В Эдинбурге и Белфасте проводились городские курсы, где участники обучались навыкам управления инвалидным креслом, начинали более уверенно передвигаться в общественном транспорте и преодолевали страх общения с людьми. Еще были горнолыжные курсы в Колорадо и Швеции.

Вчера утром я разговаривала с незамужней сорокалетней женщиной, которая пять лет не была за границей – с тех пор, как получила травму. И я пыталась убедить её, что путешествовать не так уж и страшно, а на горных склонах совсем не холодно. Я рассказала ей, что, когда я ездила в Колорадо, сотрудники и волонтёры «Опоры» брали огромное количество запасных сапог, курток, варежек и грелок.

– Но, с другой стороны, когда катаешься на лыжах, пребываешь в постоянном движении, иногда бывает очень жарко! – Я подумала о Чарли. – Ещё наш курс – это возможность встретить новых замечательных друзей.

Она пообещала подумать об этом и перезвонить мне в конце недели. По её голосу я поняла, что она не горит желанием и боится пробовать что-то новое. Ещё я понимала, какой одинокой и беззащитной она себя чувствовала.

– Я знаю, сама мысль об этом вас пугает. Но поверьте мне, вы не пожалеете, – мягко убеждала я её. – В горах мир кажется совсем другим. Величественным и прекрасным.

Когда мы с Саймоном приехали в реабилитационный центр Сток-Мандевилла, на меня нахлынули воспоминания. Стараясь глубоко дышать, я молила Бога, чтобы не столкнуться с докторами или с Джорджиной. Единственный человек здесь, по которому я скучала, был Пол.

Оказавшись в спортивном зале, мы увидели двух пациентов в инвалидных креслах, играющих в баскетбол. Один из них прицелился в корзину и попал в кольцо. Его руки были покрыты татуировками, на шее висела толстая золотая цепь, а на голове была твидовая кепка. Саймон сказал мне, что этого парня звали Майк, а в инвалидном кресле он оказался после того, как его случайно подстрелил лучший друг. Что странно, эта история совсем не шокировала меня. Меня вообще мало что шокировало в последнее время.

Ко мне приблизилась девочка в школьной форме и сказала, что она родилась с трещиной в позвоночнике, и что её мама заказала пиццу, ведь сегодня была пятница, а пятница – это день пиццы. Саймон позвал её, чтобы она присоединилась к остальной группе, собравшейся вокруг него.

– Для нормальной жизни вам необходимы хорошие навыки управления инвалидным креслом, – сказал он, уложив пластиковую бутылку с водой между спицами правого колеса своего кресла. – За пределами Сток-Мандевилла вас ждёт огромный прекрасный мир, и мы не хотим, чтобы после выписки вы запирались дома из-за страха выйти на улицу. Без практики невозможно взобраться на бордюр или спуститься по двум-трём ступенькам. Ни один бордюр не похож на другой. Сейчас они не представляют для меня больших неудобств, но лишь потому, что я постоянно практиковался и тысячу раз падал. Однако, как только вы сможете отточить свои навыки, эти действия покажутся вам забавными. Вы сможете легко маневрировать среди стеллажей супермаркета и кататься на эскалаторах, если будете активно тренироваться, так что не пытайтесь проделывать такое сейчас, – предостерёг он своих слушателей.

Наблюдая сейчас за Саймоном, я вспоминала наше занятие с Домом. Самым главным в преодолении бордюра было балансирование на задних колёсах кресла. В качестве бордюра Саймон использовал деревянный брус, который он положил в центре комнаты.

– Вы должны мысленно измерить высоту препятствия. Не тратьте свои силы попусту, – продолжил он. – Правильный расчёт времени и отработанная техника намного важнее, чем приложенная сила.

Я помнила, что Моррис, самый старший мужчина в нашей группе, вызвался попробовать первым. Решительно стиснув зубы, он приблизился к брусу, но задние колёса его кресла с глухим стуком ударились о дерево.

– Слишком рано, – сказал Саймон. Разочарованный Моррис вернулся в конец очереди.

– Эй, – услышала я рядом с собой негромкий голос. – Столичный нытик?

Я резко обернулась.

– Пол! Я как раз думала о тебе.

– Привет, Кас! Как ты? – Он бросил взгляд на Тикета.

Мы покинули спортивный зал, чтобы поговорить и не отвлекать других от занятия.

– Кто этот красавец? – спросил Пол, теребя Тикета за ухо. И я рассказала ему о «Друге человека».

– И ещё ты писала, что ездила кататься на лыжах. Спасибо за открытку. Ну, и что ты здесь делаешь?

– Я работаю в «Опоре».

– Серьёзно?

– Да.

– Это потрясающе! У них отличный коллектив.

– А ты как? Как работа?

– Слушай, я не должен этого говорить, но я всё равно скажу, – произнёс он, отбрасывая все формальности. – Есть пациенты, к которым мы привязываемся больше, чем к остальным. Так уж сложилось. И я скучаю по моему столичному нытику.

– А я скучаю по моему старшине.

– Хорошо, я рад, что мы это обсудили. Нельзя же всё время сохранять дистанцию, правда?

Я сказала ему, что живу теперь в Лондоне с Чарли и продолжаю общаться с Шустриком и Гаем.

– Странное чувство – снова оказаться здесь, – призналась я ему. – Дни, проведённые в этом месте, кажутся сном. Но с другой стороны всё как будто было вчера.

– Могу представить. Но, посмотри, как изменилась твоя жизнь!

– Это благодаря тебе, Пол. Спасибо тебе. Ты так много для меня сделал.

– Я рад, что смог помочь, – ответил он с чувством. – Ладно, мне пора. Надо нового пациента ставить на ноги, сама понимаешь.

Вернувшись в зал, я представила, как Пол входит в реабилитационную палату и встаёт у кровати своего нового подопечного, который даже не подозревает, как ему повезло.

Когда мы с Саймоном вернулись в офис, я собрала документы в аккуратную стопку на рабочем столе. Наводя порядок на рабочем месте, я параллельно обдумывала, что надеть на первое свидание с Эдвардом. Мы договорились встретиться в ресторане на главной улице в Кенсингтоне.

Я уже собиралась уходить, когда на моём столе зазвонил телефон. Пришлось ответить на звонок, хотя мне очень хотелось домой, принять ванну и выпить бокальчик вина.

– Здравствуй, Кас. Это Саманта. Мы разговаривали насчёт поездки в Колорадо, помнишь?

– Да, конечно. Как дела?

– Хорошо. Я обдумала всё, что ты сказала, и… Я хочу записаться на курс.

– Супер! – Я активно закивала Шарлотте, которая как раз подошла к моему столу.

– Ты помогла мне понять, что жизнь не кончена, – сказала Саманта. – Я не могу вечно сидеть дома и жалеть себя.